|
 Виктор Алексеевич Куржавский
– личность, известная в нижегородской консерватории каждому, и в специальном
представлении не нуждается. И все же: заведующий кафедрой хорового дирижирования, профессор, заслуженный работник культуры России. Недавно маэстро вернулся из очередной
творческой поездки по Европе. О гастрольных
впечатлениях, и о многом другом мы побеседовали
на рабочем месте В.А.Куржавского – в хоровом классе.
- Виктор Алексеевич,
расскажите, пожалуйста, о годах учебы в ленинградской
консерватории.
- Моя дирижерская
судьба складывалась в Ленинграде так. Я ехал учиться к Рабиновичу, но класс его уже
был полностью набран. Поэтому я был определен к И.И.Шерману. Но Исай Эзрович был
очень болен, и мне пришлось учиться
у других дирижеров. Довольно много уроков мне дал
Николай Семенович Рабинович, его методу я хорошо принял и изучил, одну программу со мной приготовил
И.А.Мусин, а консерваторию заканчивал у А.К.Янсонса. Во время его
отсутствия (Арвидс Кришевич часто ездил за границу)
со мной занимался
его сын, теперь известный дирижер Марис Янсонс.
Кроме того, огромное воздействие на меня произвел
Мравинский. Он, как ни странно,
не пускал на свои репетиции.
Посетить их (около 30 репетиций) нам помогла его
жена, которая провела нас – студентов.
Мы, буквально, прятались за колоннами.
Для меня репетиции Мравинского - это еще одна
консерватория.
Те годы в Питере я провел замечательно. Этот город - сам по
себе целая школа. Удалось посетить огромное количество замечательных концертов, "излазил" все дворцы и в Ленинграде, и под Ленинградом. Целый месяц по 6 часов
в день после занятий посвящал Эрмитажу, ходил туда как на
работу.
Я вообще увлеченный
человек, люблю живопись, поэзию. Когда последний раз был в Париже,
успел посетить музей Родена - целых 3 часа любовался
его скульптурами. Узнал, кстати, что он хороший
живописец; а в зале творчества его жены Камиллы Клодель
есть очень интересные скульптурные композиции.
- А что Вас привлекло в работах Родена?
- Музыка, которая
есть у него в камне. Мне думается,
Роден не просто выдающийся скульптор, - он еще и музыкант. Его скульптуры звучат.
- Творчество этого мастера Вас вдохновляет?
- Сложно сказать.
У меня нет своего коллектива, чтобы я, скажем, увидел скульптуру и продирижировал, например, "Ромео" Берлиоза. Но я обогащаюсь впечатлениями, а потом в определенное время у меня возникают точные ассоциации, с помощью которых я могу кое-что объяснить
студентам.
- Как Вы оцениваете уровень нынешних студентов-дирижеров?
- Во-первых, они
умнее нас. Они знают, компьютеры,
знают интернет, и много еще чего.
Есть часть одаренных ребят, они дирижируют лучше нас.
- Ощущается ли на Вашей кафедре
проблема смены поколений?
- Ощущается. У нас
нет молодежи, "спины" у меня нет. Мы воспитали
немало хороших музыкантов, но они не могут
здесь работать по финансовым причинам.
Есть кого пригласить работать, но нет экономической
базы. Так что проблема эта
существует.
- Расскажите подробнее
о Вашей недавней творческой поездке.
- Она состоялась
в рамках программы города Геленджика по общению с его
побратимами (во Франции - это Ангулем,
в Германии – Хильдесхайм).
В поездке принимали участие оркестр "Каприччио" и хор "Вдохновение", созданные мною при институте
искусств Геленджика. Мы три дня
репетировали, и не зря - оценка нашей
работы была невероятно высокой. Обычно концерты у меня проходят успешно,
но так, чтобы
публика долго не отпускала, чтобы
лично благодарили - такого не было.
Французы приняли
нас замечательно. Эти люди живут
в красоте, можно сказать, «просыпаются в розах и засыпают в розах». Более того
- 70% французов участвуют в
самодеятельности, а это важно для поддержания
общемузыкальной культуры.
- Если сравнивать русское и французское исполнение, какое Вам более импонирует?
- Ясно, что русская школа пения
- главенствующая. Там все поют немного
простовато, хотя и там есть классные
профессионалы. Недавно я был в нашем театре
на "Борисе Годунове". Мы все время ругаем
театр, а я получил огромное удовольствие от игры Михаила
Наумова. Он первый раз в жизни
пел Бориса - и сделал это очень
хорошо, всех держал в актерском напряжении.
- Каковы ближайшие планы кафедры?
- Планы кафедры
связаны с работой нашего хора. У нас остаются большие
проблемы. Как и ранее, нам не
хватает мужских голосов, в том числе теноров. В моих же планах
- сделать так, чтобы хор был
гастролирующим, а не только поющим «в узком кругу». Он
должен быть известным коллективом.
- А каковы Ваши личные творческие планы?
Мои личные планы связаны с поездками в другие города. Предстоит ряд концертов в Тамбове, Пензе, Кирове, Белгороде, Владимире. Планирую продирижировать "Реквиемом"
Форе, 3 и 4 симфониями Бетховена, "Колоколами"
Рахманинова, "Реквиемом"
Уэббера. 12 июня продирижирую 4 духовными хорами Верди - в память моего ученика
Сергея Березовского. Концерты буду дополнять
мастер-классами.
- Как удается ли совмещать столь
напряженный график работы с отдыхом? И какой вид отдыха
Вы предпочитаете?
- Последние годы
отдыхаю на даче, а до этого
предпочитал плавать на байдарках. Люблю
лес, очень люблю цветы. Выращиваю
розы - в память о сыне. Люблю ловить
рыбу, даже зимой. Планирую открыть сезон на
горных лыжах.
- Виктор Алексеевич,
существует ли произведение, которым Вы еще не
дирижировали, но о котором мечтали?
- "Колокола" Рахманинова. Под рояль дирижировал, а с оркестром - нет. Также очень хочется
продирижировать "Военный
реквием" Бриттена, из симфонических - симфонией Рахманинова. Концерты все дирижировал,
а симфонией не удалось. Нет оркестра.
Три концерта Рахманинова я продирижировал в Уфе - это было
посвящением детям, погибшим в авиакатастрофе над Боденским озером.
Я вообще не доверяю транспорту, хотя сам вожу
машину. Кроме того, у нас нет
культуры поведения: за рулем, да
и в общественном месте... Когда я приехал в Россию, у меня родилась формулировка, которая давно назревала:
«у нас царит агрессивная вседозволенность».
- Если можно, поподробнее о смысле этой формулировки…
- В России отсутствует
какая бы то ни было
норма поведения. Демократия, - это, оказывается, высокая культура и порядочность. У нас культура есть,
но несет ее очень тоненькая
прослойка людей. У нас безобразное телевидение: нет положительного экрана, а то, что показывают
- примитивно ("Новые русские бабки" и прочее...)
- Чем объяснить популярность таких телепередач?
- Они рассчитаны
на низкий культурный уровень зрителя и слушателя. У нас нет программы
воспитания человека.
- Какие пути решения этой проблемы
в России вы видите?
- Кто-то из древних сказал: общество без культуры
обречено на гибель. Мне кажется,
президент должен ввести программу эстетического образования, обязательную для всех школ. Не
поёшь - танцуй, не танцуешь - рисуй,
не рисуешь - стихи читай. Нет
бездарных детей. На ЭТО нужно тратить
деньги, а не только на «оборонку»,
суды и прочее. Если такая программа
будет введена, то может что-нибудь
измениться к лучшему.
арт-журналист I курса ФДО ННГК
Борина Светлана
| 
