Статьи  |  Персей

Не знаю, чего это мне в голову взбрела такая дикая мысль? – должно быть, повлияла возможность проверять самые невероятные гипотезы с помощью машины времени. Но если некоторые ездили узнавать, действительно ли Колумб открыл Америку, или же все ограничилось слухами среди его современников, то я решил пройтись для начала по древним мифам. Разумеется, их и проверять труднее, но зато и удовлетворение во много раз больше: никто не верил, а я вот… Должно быть, такое же удовлетворение испытывал и Шлиман, когда открыл Трою – этот пример теперь на языке у всех, кто хочет пуститься в какое-нибудь рискованное предприятие. И ведь никто не помнит – а многие даже не знают, – что раскопки он вел отвратительно, любой начинающий археолог-профессионал надрал бы ему уши за такой способ ведения раскопок, а вот поди ж ты! – никто об этом и не помнит... Победителя не судят… как там это будет по-латыни? Не знаю, я специализируюсь на древнегреческом. Ну а теперь, с изобретением машины времени и вообще простор для проверки гипотез – если и обнаружится какой хроноклазм, все теряется в толщине веков. Пытались, правда, ввести термин "футурическое загрязнение прошлого", да он не прижился. Контроль, конечно ввели, все путешествия на учете, разрешают только если с научными целями. Вот я и решил проверить древнегреческие мифы. А что? Кандидатскую я по ним пишу. Первым – уж и не знаю, почему оно так получилось – я решил проверить миф об Андромеде, которую, как известно, спас Персей. В наше время в моду опять входило все древнегреческое, так что мое путешествие было еще и данью моде – отчасти. Но я хотел лишь выяснить, имеет ли данный миф под собой реальную основу или нет. Короче, я заложил в память машины все известные мне (а значит, и современном науке) данные и стал ждать. Ждать пришлось недолго: едва я освободил рычаг пуска, как перед моими глазами все потемнело – это я погружался во тьму веков, – а затем мрак рассеялся и я очутился на морском берегу, освежаемый шумом прибоя. "Это ж надо! – думал я, выбираясь из машины, – никакого тебе загрязнения окружающей среды!" По одну сторону от меня клубился голубой туман силового поля, прикрывающий машину времени, а по другую сторону к скале была прикована девушка, – Андромеда! – позвал я на чистейшем древнегреческом. Она повернула голову. Подумать только – и в честь такой красавицы назвали какую-то паршивую туманность! Разве это туманность? Черты лица у нее были ясные и тонкие. – Уходи отсюдова, чужуземец, – прошептала она, – сейчас из моря вылезет дракон. – Разве мы в Шотландии? – поинтересовался я. По долгу своей профессии, будучи глубоко погруженным в собственную науку, я, конечно, имел представление о современных мифах, но не придавал им такого значения: не мой профиль. Она, разумеется, ничего не поняла из моих слов, хотя я старался выговаривать слова как можно более тщательно: просто она ничего не знала о Лох-Несси. – Я пришел освободить тебя, – произнес я то, что она должна была понять, не взирая на ее состояние. Я представляю: стоять и ждать, пока тебя сожрут… Я подошел и лазерным ножом аккуратно перерезал цепи на ее запястьях. – Пойдем? – А дракон? Он погонится за нами… – Пустяки, – отмахнулся я, но спохватился. Если дракон действительно существует (я не мог утверждать этого наверняка, я не специалист, а он должен существовать, раз Андромеда этому верит и ее приготовили ему на съедение), то он будет продолжать терроризировать окрестное население. Дракона надо уничтожить. И я вызвал робота – специально захватил его для схватки с драконом. В наше время человеку трудно убить живое существо – пропаганда общества охраны природы дала наконец свои плоды. А может, этот дракон необходим для процветания биоценоза? Но этот вряд ли, раз он уже превратился в людоеда. Успокоив себя такими мыслями, я вызвал робота из МВ. Робот был вооружен мечом – дань античной мифологии, которая, как теперь оказалось, была лишь отражением реальности. Да, но Персей убил дракона взглядом Медузы-Горгоны? Не прилетит ли на самом деле Персей сюда и не окажусь ли я после всего в роли дракона? Такая мысль, признаюсь, мелькнула, но я тут же затолкал ее в глубины подсознания. Для этого ведь надо было, чтобы на свете существовали такие ужасные существа, как эти Горгоны, и Меркурий, подаривший Персею летающие сандалии, а этого допустить я уже не мог. Скорее всего действительно имевший место факт спасения Андромеды так преломился – сквозь толщу тысячелетий – в сознании людей. Я решил взять Андромеду с собой – иначе возник бы хроноклазм: дракон неминуемо съел бы ее, если бы не я. А исчезновение Андромеды и труп дракона будет расценен людьми как надо, так что тут никакого хроноклазма не возникнет. Все, как в мифе. Вода в море забурлила. – Это дракон, – прижалась ко мне Андромеда. "Что же это может быть? – думал я. – Невымерший древний ящер? Диплодокус вульгариус? Надо будет показать снимки специалистам, пусть разберутся." Дракон вышел на берег. Четыре ноги, хвост, зубастая голова – все, как у дракона. Я снимал непрерывно, для надежности держа палец на спуске видеокамеры. Дракон уверенно полз к тому месту, где должна была находиться Андромеда. "Смотри-ка, – подумал я, – у него уже и условный рефлекс выработался." Схватка была короткой – да, по сути, и схватки-то никакой не было. Дракон наклонил голову – то ли чтобы обнюхать робота, то ли чтобы сразу проглотить его, – а робот взмахнул мечом. Голова дракона покатилась в одну сторону, тело забилось в конвульсиях в другой, а из перерубленной шеи фонтаном хлынула кровь. Меня замутило. Мои пальцы, лежащие на пульте дистанционного управления – робот был совсем простенький, одноразового пользования – отдали команду поразить дракона в сердце, чтобы прекратить агонию. Робот выполнил эту команду и остановился, ожидая продолжения. – В машину! – уже хотел скомандовать я, но замер тоже: Андромеда, выпустив мою руку, бросилась к роботу и повисла у него на шее. – Что за новости? – изумился я. – Спаситель мой! – причитала Андромеда, покрывая корпус робота поцелуями, – ты убил его! Я был поражен. – Андромеда, – сказал я, подойдя поближе, – это я убил его. – Ты думаешь, у меня нет глаз? – сверкнула она ими на меня… – Это он мой спаситель, он убил дракона. – Но это же просто робот!.. Я замолк. Как я мог объяснить девушке, не знающей даже основ кибернетики, что такое робот? Я попытался объяснить ей по-другому: – Это мой слуга… – ч-черт, это же все равно. – Он не живой, Андромеда. Это механическая кукла. Вот смотри, – я переключил несколько кнопок на пульте и робот медленно двинулся в море. Андромеда смотрела на него с любовью. Робот вошел в море, смыл с корпуса кровь и вернулся. – Видишь, он меня послушался. – Но ты ему ничего не говорил! Аргумент был неотразимый. Теперь я понял, что сделал две глупости: воспользовался тактильным управлением и покрыл корпус робота биопластиком, придав ему человеческий облик. Первое я сделал из соображений экономии, поскольку робот был одноразовый, а второе из-за моей нелюбви к безликим роботам. А оказалось, что я все сделал по глупости. И вот теперь это обернулось против меня. Андромеда влюблена в робота, тот не может ответить ей взаимностью, потому что даже не говорит. А я не могу доказать, что все это сделал именно я. Что же делать? И оставаться дольше нельзя: придут ведь посмотреть, принята ли жертва. Я, конечно, мог бы остаться и прочитать им лекцию о вреде суеверия, равно как и человеческих жертвоприношений, так ведь не поймут же!.. И тут у меня в голове мелькает спасительная мысль. – Подожди здесь, Андромеда, – говорю я, хотя в этой фразе нет и доли здравого смысла: ведь я не собираюсь сюда возвращаться. – В машину! – командую я роботу и самому себе и скрываюсь в тумане силового поля. Андромеда недоуменно смотрит мне вослед. Я прыгаю на два часа назад – по-моему, этого вполне достаточно, чтобы отменить мое предыдущее пребывание здесь. Выхожу из машины… Я не ошибся! Андромеда прикована к скале. Подхожу к ней и проделываю те же манипуляции. Освобожденная Андромеда уговаривает меня поскорее уйти, чтобы не попасть на обед дракону, но я хладнокровно сажусь на теплый камень у самого моря и начинаю рассказывать ей древнегреческие мифы – то есть это для меня они древние и мифы, а для нее это самая свежая новость. Она внимает мне с восхищением, а я с тоской думаю, что мне придется убить животное. И еще одна мысль волнует меня: сначала ведь я прилетал позже, не произойдет ли катастрофической встречи двойников? Вот сейчас заклубится туман силового поля и на берег моря выйду я сам… Я смотрю на часы. Такая встреча должна была произойти еще 5 минут назад. Хроноклазма не состоялось. Очевидно, последующее путешествие в тот же самый отрезок времени просто снимает предыдущее. Впрочем, я не могу утверждать это теоретически точно. Это и к лучшему: зачем мне еще и я? Хватит разобраться с одним драконом. Также вскипает вода и показывается отвратительная голова дракона. Андромеда вскрикивает. Я стою, решительно сжимая рукоятку лазерного ножа и стараясь оживить в себе древние инстинкты. Дракон уже вышел из моря и по мелководью приближается ко мне, к нам. Я поднимаю лазерный нож, бью мелкими короткими вспышками – чтобы убить его, поразив нервные узлы, а не перерезая пополам – иначе здесь будет еще одно море – море крови. Но я плохо знаю анатомию динозавров, знаю лишь, что у них два мозга – в голове и крестце. Поражаю оба. Последним лучом пронзаю ему сердце: оно тоже играет важную роль в нервной деятельности, помимо своей основной функции. Динозавр убит, но не падает. Он застыл в неподвижности – должно быть, я задел соответствующий нервный узел и его парализовало. Так он и будет стоять, пока не разложится. Вот и все. Схватка закончена. Я провел ее не хуже робота. Все получилось гораздо чище – почему я не вооружил его лазером? Стоп. Я помню? Помню все, что произошло в тот раз? Но тогда это помнит и Андромеда… Нет, все правильно, я ведь находился в МВ, огражденный ее полем от нормального потока времени – потому и сохранил память. А Андромеда не помнит ничего, для неё все произошло впервые. Я беру ее за руку и веду к машине. Она смотрит на меня с затаенной любовью – ведь я ее спаситель. Я, а не какой-то там Персей. И вообще неизвестно, кто был этот самый Персей и почему его имя вдруг попало в мифы? С чего они его взяли, эти древние? Откуда он появился? Я не обнаружил здесь никаких его следов. Но надо спешить, скоро ведь сюда должны явиться те, кому поручено проверить, принята ли жертва – может, Персей был одним из жрецов? И захотел примазаться к чужой славе? Но у него ничего не получится – Андромеда уже идет со мной. Надо спешить… но я не могу спешить, когда рядом со мной такая девушка. Я иду медленно, как и положено идти герою, только что победившему огромного дракона, ступаю не торопясь и в мокрый песок впечатываются следы моих сандалий производства обувной фабрики "Персей", которая по странной прихоти кого-то из модельеров-конструкторов помещает на подошвах перевернутое, зеркальное отражение своего товарного знака и вдоль всей цепочки следов, причудливой линией протянувшейся от пустых цепей, которыми была прикована Андромеда, вдоль по мокрому от брызг прибоя берегу моря; и так неожиданно обрывающейся, будто идущие поднялись в воздух, в безукоризненно выполненном овале на правильном древнегреческом языке отчетливо читается: "Персей", "Персей", "Персей", "Персей". А вдалеке стоит окаменевшая туша дракона. © Сергей Трищенко, 1999 Другие рассказы Сергея Трищенко - http://www.nnov.ru/forum/read.php?f=47&i=8457&t=8457 Сайт автора - http://www.belnet.ru/satris Ещё другие рассказы - http://www.tochka.com.ua/autor_id.asp?aid=7